Личная страница Власенко Дмитрия
СЧАСТЛИВЫЙ НОВЫЙ ГОД
Тридцатого декабря соседи уехали домой, первокурсник Кульков встречал Новый год в одиночестве. Сел за стол он в девять вечера, и через час уже наелся, напился и лег в постель.
В полдвенадцатого Кульков проснулся от стука в дверь. Болела голова и очень хотелось спать. Он сел в кровати, зажег свет, потер лицо и пошел открывать. На пороге стояла манекенщица, высокая тетка лет под тридцать. Кульков видел ее летом на дне города, когда показывали шубы из магазина «Солнечный».
«Надо же», — подумал Кульков, — «На ней и доха та же самая, из белки».
— Здорово, жирный, — сказала манекенщица весело. — Из взрослых есть кто дома?
— Здравствуйте, — ответил хмуро Кульков, обидевшись на «жирного», — я один
— Ну ладно, раз никого нет, буду с тобой Новый год встречать. Подвинься, малой.
Она вошла, бросила на кровать шубу, села за стол и налила себе водки. Кульков догадался, что это уже не первая доза у нее за сегодня.
— Ты пить-то будешь? — спросила манекенщица.
— Буду. Только много не наливайте, — Кульков шмыгнул носом и подошел к столу. Садиться он не стал.
— За тебя, жирный!
Кульков выпил стоя и закусил огурцом. Вроде голова стала болеть меньше.
— Слышь, жирный, а тебя как зовут?
— Сережа. А вас?
— Наташа. Давай, за знакомство.
Они снова выпили. Кульков посмотрел на часы: до Нового года осталось двадцать минут.
— Чего-то мы тихо сидим, — сказала манекенщица. — У тебя магнитофон есть?
— Есть.
Кульков достал из-под кровати магнитофон.
— Ставь на стол, — скомандовала манекенщица. — Чего слушаешь?
— Гребенщикова.
— А ну, да, вы ж перваки, — усмехнулась манекенщица. — В шубе возьми кассету.
Кульков достал «Музыку для двоих», первой песней была «Lady in Red».
— Давай танцевать, — сказала манекенщица.
— Я не умею.
— А, неважно. Я тебя научу.
Они стали танцевать. Кульков смотрел на манекенщицу, задрав голову, и пытался передвигаться в такт. Пару раз она наступала ему на ноги и говорила, улыбаясь:
— Сережа! Не зевай!
— Извините.
У Кулькова от напряжения заныло все тело, и снова заболела голова. Наконец, «Lady in Red» закончилась.
Кульков сел на кровать, манекенщица вдруг опустилась к нему на колени.
— Понравилось танцевать? — спросила она.
— Не знаю, — Кульков постеснялся сказать «нет».
Манекенщица обняла его за шею и поцеловала. Губы у нее были соленые. «Она же огурцами закусывала», — догадался Кульков.
— Нравится? — спросила манекенщица.
— Не знаю.
Манекенщица вдруг привстала, повернулась и снова села ему на колени, обхватив Кулькова ногами. Она хотела поцеловать его еще раз, но он отклонился.
— Ты чего, Сереж?
— Не надо.
— Жирный, да ты с дуба рухнул! К тебе манекенщица пришла, а ты нос воротишь!
— Все равно не хочу.
— Ай, забудь. Иди сюда, — манекенщица повернула его лицо к себе.
— Нет, не надо! Пожалуйста!.. Не надо!
Манекенщица остановилась.
— Что-то не так? — спросила она озабоченно.
— Не знаю. Мне... Пустите меня.
Манекенщица встала и отошла к окну. Кульков старался не смотреть на нее. Ему было плохо.
Они помолчали несколько минут.
— Ну ладно, — манекенщица повернулась. — Чего уж тут, давай выпьем, что ли, за Новый год.
— Давай.
Манекенщица включила радио и разлила быстро водку:
— Бери скорей, а то не успеем.
— Ага.
Кульков взял стакан.
— Ну, с Новым годом, — улыбнулась манекенщица.
— С новым счастьем, — согласился Кульков.
Куранты по радио пробили двенадцать. Начался новый, 2001 год.